"Ах, я уже не знаю...
Ах, я уже не знаю...
- доктор сидел, опустив голову на руки,
и покачивался от горя и толчков экипажа"(c)
Профессор Ходжо сидел в пустой лаборатории на шестьдесят восьмом этаже и в полной задумчивости методично нажимал на кнопку прозрачного диска, стоящего перед ним на столе.
Зажигался маленький огонек, обегал круг и останавливался возле одной из надписей.
"Приниматель решений" подарили ему подчиненные, которые считали себя очень остроумными. От наглецов он быстро избавился, но игрушку придержал. Иногда, втайне от всех, доставал, проверяя свою интуицию. Конечно же, все это было глупо и несерьезно, но синий огонек, без устали бегущий по кругу уже сотый раз, как-то успокаивал его.
На самом деле Ходжо просто медлил перед уже неизбежным. Ему не требовалось подтверждение дальнейших шагов. Он просто не хотел их совершать.
Когда сегодня утром профессора подняли ни свет, ни заря, он уже знал, что от него зависит дальнейшая работа департамента. Потерять, пусть даже пустую, ампулу - дело не шуточное. Под угрозой были и компетентность его подчиненных, и вопросы безопасности.
Ему придется поднять трубку и набрать номер телефона приемной президента. Ходжо обязан это сделать даже после расследования, проведенного среди работавшей накануне бригады ученых.
Признаться в чужой халатности было выше его сил. Ученый понимал: в поднявшейся суматохе, когда у Руфуса неожиданно начался приступ, его подчиненные могли что-то упустить из вида. Все случилось так внезапно, что Ходжо и сам-то не сразу осознал происходящее. Обычно приступы у сына президента можно было предсказать с точностью до дня, но рецидив случился сразу после недавнего обострения. Он осматривал Руфуса с особой тщательностью и никак не мог понять, что спровоцировало новый припадок. У профессора не нашлось времени оглянуться, а ведь он чувствовал взгляд сына.
Такой искусно созданный кем-то цейтнот.
Последнее время профессор ощущал, что времени стало резко не хватать даже на привычные, обыденные дела, а экстренные случаи просто загоняли в тупик. Как, например, безумное решение Толстяка "отдать" своему сыну Сефирота. В результате лаборатория генной инженерии и биотехнологии лишилась работы, и сотрудники, работавшие над проектом "Солджер", были вынуждены заниматься разработкой крема от морщин и удобрениями для повышения урожайности люцерны. Не меньше выбивали из колеи беспрестанные выпады Президента по поводу Руфуса.
Профессор закрыл глаза и попытался расслабиться. Он ощутил, наконец, что лаборатория пуста, в ней никого нет. Все сотрудники ретировались прочь, оставив Ходжо в абсолютном одиночестве.
Он откинулся на спинку кресла и снова нажал на забавный диск. Синий огонек с писком поскакал по словам и остановился на "Позже". Да, когда-нибудь он вернется в Нибельхейм. Именно это он задумал, выспрашивая совета у куска пластмассы.
Снова туда, где пахнущие пылью тяжелые фолианты в библиотеке - собрание уникальных документов прошлого, научных трудов, алхимических теорий и просто легенд - давали пищу для пытливого ума. Ходжо и сам пополнил эту сокровищницу некоторыми работами. Его все чаще и чаще посещало желание покинуть столицу и отправиться в нибельхеймский особняк, чтобы, стряхнув с себя проблемы корпорации, вновь с головой окунуться в науку. Не отвлекаться на раздражающую суету, которая сопровождает жизнь в Мидгаре и, в частности, работу главы департамента.
Наука без примесей, в чистом виде. Смелые теории, еще более дерзкие эксперименты и верные последователи. Где все это теперь? Куда исчезло?
Остались лишь секретные файлы старых проектов, да тупая сезонная боль в правом колене - в память о том, как далеко он может зайти, когда кто-то пытается встать на пути.
Сейчас профессор так же пошел бы на многое, но на этот раз его противник отнюдь не Турк, а Президент Шин-ра. Придется выждать, пока фарс с Сефиротом закончится, и тогда ничто не удержит Ходжо в Мидгаре. Он отправится в Нибельхейм, чтобы завершить начатое. Он бы прихватил с собой и Руфуса. Мальчишка все больше и больше интересовал профессора, который с удовольствием понаблюдал бы за вторым образцом проекта. А ведь все считали последующий экземпляр провалом, что доказывает: не стоит делать поспешных выводов.
Ходжо пошарил по карманам в поисках сигарет, потом вспомнил, что из-за одышки бросил курить. Да и вообще…
Последний раз нажав на диск "принимателя решений", профессор не дождался когда огонек остановится на каком-то слове, и потянулся к телефону. Но его опередили.
Секретарша Толстяка передала Ходжо, что Президент желает видеть его немедленно.
***
- Мистер Президент, у нас проблемы… - начал с порога профессор.
Толстяк внимательно посмотрел на Ходжо. Обычно под таким взглядом подчиненные начинали неадекватно себя вести, откровенно нервничать, что доставляло Президенту массу удовольствия. Но Ходжо был не из тех, кто умел делать приятное боссу.
- Нда? Снова Кси-вирус вышел из-под контроля? Заблокируйте выезд из Нибельхейма, сообщите населению, что это якобы карантин, а там… он сам себя изживет… - Толстяк хотел поскорей покончить с "проблемами" профессора и перейти к делу, по которому он собственно и вызвал главу департамента к себе.
- Мы потеряли пустую ампулу… - признался Ходжо после тирады начальства.
- Где? - помрачнел Толстяк, который сразу понял, о чем речь.
- Я подозреваю, что в спальне Руфуса…
- Потеряли или…? - в голосе Толстяка появились угрожающие нотки.
- Я уже провел служебное расследование. Виновные понесли наказание….
Толстяк засопел.
- Не пришло ли время глобальной чистки ваших рядов?..
Ходжо приподнял бровь. Как ему поступать со своими подчиненными, он сам как-нибудь разберется. Хотя, если этот процесс возьмет под контроль президент…
- Полагаю, допроса, проведенного мной, будет достаточно.
Толстяк немного посидел в задумчивости, потом подошел к огромному аквариуму и стал кормить выглянувшую из-за камней мурену.
- Так вы думаете, что это случайность или же кто-то намеренно ее взял? Вы понимаете, насколько важна конфиденциальность в данном вопросе.
Ходжо раздражала привычка президента разговаривать спиной к собеседнику, не выдавая истинных эмоций.
- Об этом стоит судить, если мы найдем… или не найдем ампулу в спальне Руфуса.
***
- Он ангел, - прошептал Толстяк, убирая прядь волос с лица Сефирота.
- Это не отражает сути, - донеслось из-под кровати. - Он идеален, но ангелом ему вряд ли быть.
Ученый любил четкие определения, основанные на точных выводах и анализе. И определение "ангел", по его мнению, не отражало ничего кроме… почти животного восхищения совершенством оболочки.
Он уже нашел, что искал, и теперь, выбравшись из-под кровати, с напряжением следил за пальцами Толстяка, очерчивающими линию губ Сефирота.
- Я нашел ее, - отвлек президента создатель проекта, победно подняв пустую ампулу над головой.
Толстяк моментально убрал руку и прижал ее к груди.
- Мои люди недостаточно внимательны. Но смею Вас заверить, что предпринятые меры послужат им уроком.
- Вот и славно, - в голосе Президента сквозило разочарование.
Ходжо задержал взгляд на спящих бок о бок мальчиках.
Идеальный Сефирот, вытянувшийся в струнку, безупречно играющий свою роль. И Руфус, такой изломанный, измученный постоянной борьбой чуждых друг другу клеток в своем организме.
Может, Толстяк прав, и не должно быть двух "Сефиротов" на Гайе, тем более, одного - в роду Шин-ра? Хотя на результат этого эксперимента Ходжо посмотрел бы с удовольствием. Его интриговало невероятное упорство организма Руфуса.
- Мистер Президент, может, все-таки мы дадим природе взять свое в разумных пределах? После заключительного курса терапии такого шанса больше не представится. Клетки будут блокированы.
- Верните мне сына, Ходжо, любым способом! - прошипел Толстяк и стремительно пошел к дверям, мало беспокоясь о том, успевает ли за ним профессор.
Руфус внутренне напрягся, стараясь не дышать, пока не услышал звук закрывающейся двери.
- Ты разве не Руфус Шин-ра? - спросил Сефирот, оглядываясь на растерянного сына президента. Тот нахмурился и опустил глаза…
- Глупость какая! Конечно же, я Руфус! И, разумеется, Шин-ра!
- Тогда почему мистер Шин-ра хочет вернуть своего сына? - не унимался Сефирот.
- Я не знаю…
За день накопилась критическая масса вопросов, которые требовали хоть какого-то объяснения.
А Сефирот смотрел на него с сомнением и любопытством, и это до крайности взбесило подростка.
- Я Руфус Шин-ра! - крикнул, что есть мочи, Руфус ему в лицо.
"Он был доволен, что его вызвали во дворец.
Он любил Трех Толстяков за то,
что их любили сыновья и дочери
не менее толстых богачей"(c)
В середине декабря в Джуноне усилили меры безопасности. Этот портовый город, важнейший транспортный узел Гайи, на какое-то время стал похож на неприступную крепость, окруженную множеством форпостов на подступах.
Когда-то на месте Джунона была рыболовецкая деревня в два десятка домишек. Удобная бухта, где на приколе стояло несколько судов. Кое-какой доход от рыбной ловли, достаточный, чтоб прокормить семью и оставить на черный день.
Но времена меняются. И вот кто-то из штата огромной энергетической корпорации, весьма прозорливый, предложил расположить именно в этой бухте морской терминал для транспортного сообщения с другими материками. А чуть позже геологический отдел нашел там еще большую выгоду. Мако.
Так судьба рыбаков перестала зависеть от улова.
На одобрение проекта и согласование с властями ушло немного времени. Ровно столько, чтобы жители успели собрать свой незамысловатый скарб и пуститься вдоль побережья на юг. Кто-то остановился на полпути, кто-то добрался до Мидила и осел там. Деревня исчезла по воле Шин-ра, на ее месте сначала вырос порт, а потом вокруг него широким поясом стали воздвигаться жилые кварталы, длинными осьминожьими щупальцами раскинулись дорожные магистрали, соединившие его со столицей, Кальмом и основными промышленными центрами. Вскоре, неподалеку от города на морском шельфе был построен реактор, который вечерами окрашивал окружающий ландшафт в бирюзовый цвет. Со временем Джунон стал вторым по значимости городом после Мидгара, приобретя стратегическое значение для корпорации Шин-ра.
Запланированный сюда визит Толстяка ни у кого не вызвал удивления, но участившиеся волнения в городах, где строились новые Мако-реакторы, заставили власти города усилить меры безопасности.
По сути, эти "власти" являлись ни чем иным, как ставленниками Шин-ра, и все оцепление состояло не из местной полиции, а солдат регулярной армии Шин-ра. Глядя на обилие военных, создавалось впечатление, что город на осадном положении.
Офис отделения корпорации располагался в самом высоком здании города и занимал пять этажей. Из его окон хорошо был виден порт, где под крики жирных чаек непрерывно шла погрузка-разгрузка, маневрировали сухогрузы и пассажирские лайнеры.
В ожидании аудиенции юноша смотрел на знакомый пейзаж с нескрываемым отвращением. С детства он ненавидел родной город и порой с брезгливостью принюхивался к одежде, не несет ли от него рыбой или соленым морским ветром?
Нет, он не был из семьи чернорабочих или портовых докеров, но иногда и дорогой костюм пахнет провинцией.
Молодой человек провел рукой по русым волосам и отвернулся от окна.
Открылась дверь кабинета. Из нее выглянул мистер Планк, управляющий портом и близкий друг семьи. Бизнесмен был взволнован и как будто испуган. Казалось, он уже раскаивался в том, что решил оказать протекцию молодому человеку.
- Рив, мистер Президент тебя ждет, - голос дрожал.
Юноша застыл прямо на пороге, когда двое - толстый человек в кресле и изящная блондинка, бесцеремонно сидящая на краю стола - повернули головы в его сторону одновременно.
Он узнал их обоих. Женщину по разворотам в глянцевых журналах, передовицам местных газет, а портрет тучного мужчины висел во всех кабинетах его Академии. И даже в этом зале для совещаний на стене красовалось его изображение.
У Рива перехватило дыхание.
Несомненно, перед встречей с работодателем он волновался, но ему не могло прийти в голову, что в подобном качестве выступят столь важные люди.
Скарлетт юноша считал самой выдающейся женщиной современности. Работа на ответственном посту, энергичность, даже агрессивность и - невероятная, сногсшибательная сексуальная привлекательность. И вот Рив видел ее воочию. Так близко. И в реальности глава департамента вооружений оказалась еще более привлекательной, чем на страницах журналов.
Однако господа, казалось, тут же забыли о появлении третьего в кабинете.
Лениво-протяжная речь Толстяка дробно перекатывалась по залу. Президент вел неторопливую беседу с блондинкой, та отвечала высоким, резко контрастирующим с ее внешним видом голосом.
Ей бы пошел… низкий, с хрипотцой.
Они оба продолжали игнорировать молодого человека, стоящего у двери.
- Вы уверены в его лояльности?
- Я знаю его родителей, - ответила Скарлетт и снова обернулась.
Толстяк насупился и замолчал, словно о чем-то размышляя, опустил подбородок на грудь.
- Но не его самого. Я тоже знаю его родителей. А насколько он сам лоялен? Дело слишком тонкое и деликатное. Оно потребует от него безоговорочной преданности…
Блондинка соскользнула со стола и, подойдя к молодому человеку, положила руку ему на плечо.
- Он справится, - улыбнулась она Президенту. У Рива по спине пробежали мурашки. - Я оставлю вас наедине. Надеюсь, Вы оправдаете ожидания, и я не зря поручилась за Вас.
Последние слова она выдохнула ему на ухо, отчего юноша почувствовал в низу живота предательское напряжение.
- Подойдите ближе, мистер Туести, - услышал молодой человек, едва дверь закрылась. - Я хочу с Вами поговорить.
Спустя час, когда новый сотрудник корпорации Шин-ра покинул кабинет, он увидел в фойе вальяжно развалившуюся в кресле Скарлетт.
В хорошем обществе ее манеру сидеть, положив длинные ноги на стеклянный столик, ее макияж, кричаще-красное платье на тонких бретелях, кружевную резинку чулка, выглядывающую из разреза - назвали бы вульгарными и трижды осудили.
Но Рив находил для себя в этом бездну очарования и животного притяжения.
Скарлетт улыбнулась, заметив затуманенный взгляд, и жестом пригласила присесть рядом в свободное кресло.
- Мне жаль, что наше знакомство происходит так сумбурно. Надеюсь, мы это исправим… - теперь голос ее казался тягучим, как патока. - Так Вы согласились?..
Был ли это вопрос или утверждение, Рив не мог разобрать. Он, как завороженный, смотрел на ее пальцы, вставляющие сигарету в длинный костяной мундштук.
- Вам так хочется уехать отсюда и попасть в столицу? - тембр ее голоса резко изменился до низкого, именно с хрипотцой, и у Рива снова пробежали мурашки по спине.
- Я рад быть полезным мистеру Президенту, - смущенно ответил молодой человек.
Блондинка понимающе улыбнулась и довольно прикрыла глаза.
- Вам понравится в Мидгаре….
"Учу не только танцам,
но и вообще красоте, изяществу,
легкости, вежливости и
поэтическому взгляду на жизнь"(c)
- Здравствуйте, мистер Шин-ра.
Руфус застыл с открытым ртом. Перед ним стоял не привычный профессор математики, а высокий юноша лет семнадцати-восемнадцати.
- Вы курьер? - спросил подросток, когда изумление прошло, оставив место любопытству. - И как Вас пропустила охрана?
- Нет, я не курьер.
Руфус заметил, что была в молодом человеке раздражающая черта - встряхивать головой, как лошадь гривой.
- Профессора Арнери срочно отправили в Нибельхейм в помощь новому проекту, так что на некоторое время я заменю его. Меня зовут Рив Туести.
Он протянул Руфусу руку для рукопожатия, и тот с еще большим изумлением уставился на нее.
- Я его ассистент, - уточнил Рив, в надежде, что это заявление будет лучшей рекомендацией для подростка, и тот станет более дружелюбным.
Младший Шин-ра окинул молодого человека скептическим взглядом и демонстративно отвернулся. Ему некуда было спешить, он вполне мог подождать возвращения своего профессора. Поэтому Руфус решил, что аудиенция закончена, и в услугах неизвестного ему человека он не нуждается.
Рив все еще продолжал стоять у дверей, наблюдая за передвижениями подростка и ходившей за ним по пятам угрожающего вида пантерой. Про это чудовище его не предупреждали, а ведь он с детства страдал аллергией на кошек.
Мальчишка и не думал обращать внимание на непрошенного гостя.
Пытаясь как-то заинтересовать наследника, Рив осмотрелся вокруг и у окна заметил большой макет прекрасного города. Обрадовавшись, он быстро направился к модели, вызвав у Руфуса крайнюю степень удивления.
- Красиво, - с восхищением произнес Рив, присев на корточки перед макетом. - Ты сам сделал?
- Да.
Руфус увидел, как у визитера сразу загорелись глаза, а на лице отобразился неподдельный восторг.
- Только вот тут я бы исправил, - указал Рив на одну из дорог. - В час пик на этой магистрали будет собираться большая пробка. У тебя есть еще детали?
Руфус смотрел, как юноша исправляет его недочет, при этом безжалостно выдергивая модели деревьев.
- Вот, теперь здесь не будет пробок.
- Но ты уничтожил целый сквер, - возмутился подросток.
- Зато теперь тут удобная развязка и транспортная проблема решена, что и требовалось! - Рив был вполне доволен результатом. - Иногда чем-то стоит пожертвовать ради достижения цели.
Руфус нахмурился и молча смотрел на макет своего города. Гостю показалось, что он слегка перестарался.
- Ну, хорошо, - мягко сказал новый учитель математики, - если нужен сквер, то почему бы не разбить его на крыше одного из малоэтажных зданий?
И тут же на один из домов он положил полигон с травой и воткнул пять моделей деревьев, выдернутых ради прокладки дороги.
Руфус, прищурившись, посмотрел на зазеленевшую крышу с перспективы высоток и остался доволен. Из окон небоскребов были отлично видны газон и клумбы.
- Хорошее решение! Ты архитектор?
- Нет, - улыбнулся Рив, - но надеюсь, когда-нибудь им стану. Я учусь в Академии и, как лучший студент своего курса, помогаю профессору.
У юноши была открытая улыбка, которая невольно располагала к себе собеседника, и Руфус на время забыл, что собирался стойко игнорировать навязанного против его воли студента. Вспомнив, в связи с чем этот Рив Туести появился на пороге президентских апартаментов, младший Шин-ра понял, что выдворять его теперь довольно глупо.
Неожиданное появление в пентхаузе отца вызвало у Руфуса еще большее изумление, чем внезапная замена профессора. Толстяк, окруженный многочисленной свитой, состоящей сплошь из военных, был полностью погружен в свои мысли. Из этого состояния его не мог вывести даже начальник Департамента общественной безопасности, шипевший ему что-то в левое ухо. Поравнявшись с сидящим на полу около макета сыном, президент словно очнулся и вздернул подбородок.
Рив при виде главы корпорации вскочил на ноги с такой стремительностью, что Руфус не успел что-либо сообразить.
- Кто этот юноша? - в голосе Толстяка, мягком и даже приятном, сквозила неизвестно откуда взявшаяся неприязнь.
- Я…- начал было Рив.
- Я разговариваю с тобой, Руфус, - оборвал Толстяк юношу. - Как он прошел сюда? Куда смотрит служба безопасности?
Последние слова были адресованы сопровождающим его людям. Хайдеггер тут же расплылся в ехидной улыбке и снова начал что-то нашептывать президенту. Толстяк слегка склонил голову к говорившему, но глазами следил за мальчиками. Руфус тоже поднялся на ноги.
- Он на время заменит профессора Арнери, пока тот будет в Нибельхейме.
- Возмутительно, что никто меня не предупредил! - Рука президента очень эмоционально описала жестом все возмущение, которое не отразилось в его голосе. - За это самоуправство ответят все. И Ходжо, и Вердо, и ректорат Академии. Сегодня же к тебе придет другой профессор.
Хайдеггер опять закивал с таким усердием, что, казалось, еще немного и у него отвалится голова.
- Нет! - Воскликнул Руфус. - Я хочу, чтобы Рив остался. Я нахожу, что он достаточно компетентен, чтобы заменить профессора Арнери. Я так хочу.
Толстяк долго молча смотрел на сына, словно собираясь с силами дать подобающий родителю отпор капризам наследника, но вдруг удивительно мягко сказал:
- Решай, как знаешь, Руфус, тебе видней. Но я настаиваю, чтобы в следующий раз меня уведомляли заранее обо всех изменениях. Можете остаться, молодой человек, - тут он, наконец, снизошел до обращения к Риву. - Но это не значит, что я одобряю….
Лицо Хайдеггера вытянулось от такого, неожиданного для него, поворота разговора, но, так как он не сообразил сразу, что сказать, ему пришлось проглотить обиду и последовать за Толстяком в его кабинет.
- Прости, но, видимо, и правда, произошла накладка, и моя кандидатура не была до конца согласована, - вид у Рива был все еще напуганный. Руфус очень часто видел такое выражение лица у людей сразу после знакомства с отцом.
- Как видишь, мы это быстро исправили, - улыбнулся подросток. - Было приятно познакомиться, приходи еще.
Руфус дал понять, что на сегодня визит Рива подошел к концу, и никаких возражений он принимать не намерен. Юноше ничего не оставалось, как откланяться и выйти за дверь, к которой его проводила большая пантера.
У самого сердца он почувствовал вибрацию и, достав из нагрудного кармана, трясущимися от волнения руками, сотовый телефон, посмотрел на входящий номер.
- Да... Не совсем… Но я сделаю. Спасибо за поддержку, мистер президент. Я не сразу разгадал Ваш гениальный ход. Да. Все в порядке. Я постараюсь…
***
Профессор, который преподавал Руфусу математику, по-видимому, уехал надолго. Он не вернулся ни через неделю, ни через две. Каждый раз вместо него приходил Рив Туести, и Руфус был совершенно не против такого поворота событий. Занятия стали намного интересней и увлекательней. Манера преподавания Рива коренным образом отличалась от академического подхода старого учителя.
Юноша появлялся на пороге с неизменной лучезарной улыбкой и толстой папкой, где хранились конспекты лекций и задания, предназначенные для подопечного. И каждый раз он прихватывал с собой какой-нибудь сюрприз.
- Знаешь, я тоже люблю механические игрушки. Только я их сам собираю. Дома у меня целая коллекция. Но такой совершенной я еще ни разу не видел. Можно я посмотрю?
Молодой человек сделал шаг по направлению к Сефироту, который неподвижно стоял у дверей в комнате Руфуса.
Бледность кожи и способность часами быть абсолютно неподвижным могли ввести в заблуждение кого угодно. Рив тоже купился на этот обман.
Руфусу иногда самому становилось не по себе, когда он представлял, как долго он мог бы обманываться, не будь этих треклятых пирожных.
Бросившись наперерез, подросток протестующе преградил Риву путь.
- Нет! Это моя игрушка, и никому не дозволено ее трогать. - И тут же перевел разговор в другое русло. - Ты мне обещал показать программу по проектированию.
Рив Туести стал появляться в пентхаузе чаще, чем это делал профессор Арнери. Помимо занятий по математике, они зачастую просто болтали обо всем, достраивали Нео-Мидгар, как назвал проект Руфуса Рив, обменивались дисками, книгами.
- Ах, да… - спохватился юноша, ища что-то по карманам формы, которую носили в университете. - Вот.
Он достал диск с программой и увидел, как загорелись любопытством глаза Руфуса.
Юноша ловко стучал по клавишам. Его пальцы скользили по клавиатуре с такой быстротой, что подросток вскоре перестал следить за тем, что молодой человек делает.
- Ого, моя любимая игра! - Воскликнул Рив, заметив знакомый ярлык на одной из папок на мониторе. - Ты играешь по сети?
- Нет, - буркнул Руфус. - Я люблю играть один.
- Понятно, - младший Шин-ра не успел спросить, что такого "понял" Рив, как программа, принесенная молодым человеком, уже была загружена. - Интерфейс достаточно прост. Вводишь параметры и….
- Ого, здорово! - Воскликнул Руфус, оттесняя от компьютера нового приятеля. - Я могу теперь создать тот же макет, только виртуально?
- Да. Тут можно построить целый город, - Рив склонился над Руфусом, сидящим теперь на его месте, и, ловко щелкая по клавишам, показал, как построить дом и дорогу, проложить коммуникации.
- Ты покажешь свои механические игрушки? - Внезапно спросил подросток, избегая встречаться с Ривом взглядом.
Юноша не верил своим ушам.
- Конечно, если ты хочешь.
Игрушки, игры, игроки….(c)
Рив выполнил обещание показать свои игрушки и однажды появился на пороге, прижимая к себе нечто мохнатое.
- Вот. Я принес, - с этими словами, Рив выпустил из рук черную собачку, похожую на щетку с длинной шелковистой шерстью.
Руфус с восхищением смотрел на робота-пса. Движения его были механическими, но внешне он совершенно напоминал настоящее животное. Мальчик невольно протянул к собачке руки, как будто она была настоящей.
- Он умеет бегать, лаять. Правда, я еще не доработал плавность хода. Но когда я это сделаю, его нельзя будет отличить от живого.
Пес, жужжа, пробежал между ног мальчика и, остановившись посередине комнаты, залаял.
- Ну, и с синтезатором голоса пока что непорядок, - смутился Рив.
- Здорово! - Воскликнул восхищенный Руфус. - Только собаки иноходью не бегают, а вот коты - да.
- Да? - Еще больше смутился учитель. - Тогда придется и над этим поработать.
Из-за двери послышалось громкое и явно демонстративное сопение. Но Руфус не обратил на него никакого внимания, поглощенный чудесной механической игрушкой, которая бегала вокруг и лаяла.
- Не будем отвлекаться, - напомнил тогда Рив о цели своего визита, и мальчик, нехотя поднявшись на ноги, побрел за ним, постоянно оглядываясь на создание. - Он никуда не денется. Если хочешь, я оставлю его тебе….
У Руфуса загорелись глаза, и он с энтузиазмом закивал.
Спустя час, в течение которого Рив и Руфус упорно занимались решением функций с отрицательными степенными показателями, из зала донеслось рычание Дарк. Руфус бросился туда и, распахнув дверь, увидел, как пантера яростно треплет черный комок шерсти. Если бы на месте механического пса был живой, то он, несомненно, отчаянно бы выл, но игрушка только судорожно дергала лапами до тех пор, пока Дарк не добралась до важнейших контактов. Только тогда робот застыл, и пантера швырнула останки к ногам ошеломленного Рива. По полу заплясали мелкие детали механической игрушки.
Юноша бережно поднял сломанную собаку, с ужасом глядя на растерзанное тело с ободранной шерстью и искореженным металлическим скелетом.
- Дарк, ты что натворила?!
Пантера прижала уши и, цокая когтями по паркету, понеслась на свою лежанку. Вид у нее был пристыженный, но совершенно нераскаявшийся, словно она была не прочь повторить выходку при любом удобном случае.
- Прости! - Повернулся к Риву подросток. - Я даже не знаю, что на нее нашло. Видимо, твоя собака была настолько реалистична, что Дарк заревновала.
Рив, без дальнейших слов, собрал разлетевшиеся детали и засобирался уходить. Выглядел он потерянно, и, чувствуя вину, Руфус не препятствовал. Только повторял: "Мне очень жаль".
- Как-то некрасиво получилось….
Сефирот, до этого неподвижно лежавший в коробке, расслабился, едва услышал, как за Ривом закрылась дверь. Он легко вскочил на ноги и направился в зал, где Руфус в раздражении ходил взад и вперед, бросая на Дарк Нейшн испепеляющие взгляды.
Та прижала уши и лежала, положив на лапы свою огромную голову.
- Ну, что за ерунда? - Спросил Руфус у Сефирота, как только он появился в дверях комнаты. - Она разодрала игрушку Рива в клочья! И лежит вот, смотрит на меня, словно я еще и пожалеть ее должен….
Он показал на распластавшуюся неподалеку пантеру, которая под грозным взглядом заскулила, как щенок.
- Я хотел, чтобы он еще показал свои игрушки…
- Не советую, - хмыкнул Сефирот, поднимая с пола небольшую деталь от разорванной в клочья собаки. Он повертел ее в пальцах, с каждой минутой становясь все мрачнее и мрачнее.
- Это еще почему? - Изумился Руфус, подходя ближе и забирая себе заинтересовавшую его деталь. - Может, именно он сможет починить TJ25. Если тот еще не уничтожен. Что это?..
Сефирот вздрогнул и пристально взглянул на Руфуса, который с любопытством рассматривал маленький черный предмет.
- Жучок, - бесцветно ответил подросток. Он ждал удивленного взгляда Руфуса, но тот был так увлечен, что не выдал ожидаемой реакции.
- Что еще такое? - Скривился он.
- Жучком называют миниатюрное прослушивающее устройство для проведения слежки с целью… - отчеканил, как заученный урок, Сефирот.
- Я понял! - Перебил его Руфус. - Может, это просто микрофон? Должна же тварь как-то распознавать команды….
- Это не микрофон, - возразил Сефирот, - это более сложный прибор с таймером и дистанционным управлением. Просто удача, что Дарк его прокусила.
Пантера уловила интонации одобрения и, наконец, подняла голову, прислушиваясь к разговору. Раньше она следила за мальчиками только глазами, стараясь не привлекать лишнего внимания к своей персоне.
- Если б не эта вмятина, - Сефирот показал на углубление на пластмассовом корпусе, - то кто-то, возможно, твой новый лучший друг, сейчас слышали бы все, о чем мы говорим.
Руфус вспыхнул и гневно вздернул подбородок.
- Зачем ему это? Что за вздор ты несешь….
Сефирот хотел, было, пуститься в объяснения, но передумал, решив, что все равно ничего этим не добьется. Он пожал плечами и, развернувшись, пошел к Дарк Нейшн, которая уже приветливо щелкала по паркету хвостом.
- Как знаешь, - бросил он на ходу. - А я ему не доверяю. С самого первого его появления здесь не доверял. Дарк тоже….
Сефирот присел на корточки и почесал довольную зверюгу за ухом. Словно сговорившись, они оба пристально посмотрели на Руфуса, ожидая реакции. Тот фыркнул:
- У меня нет друзей, а ты призываешь меня не верить даже тем, кто пытается быть ими? На основании чего? Из-за этой маленькой штучки? А откуда я знаю, что ты говоришь мне правду?
Руфус со злостью запустил жучок в стену и бросился к себе в комнату.
Сефирот сел рядом с пантерой, подтянул колени к подбородку и уставился на сверкающий вечерними огнями город за окном. Дарк Нейшн подползла к нему поближе, и положила голову ему на ботинки.
Ближе к ночи, когда пришло время ложиться спать, Сефирот увидел, как Руфус собирает рюкзак, словно куда-то собрался ранним утром, а будить никого не желает.
Подросток молча наблюдал за его манипуляциями в надежде, что тот хоть что-то скажет, ради приличия. Но Руфус молчал. Наконец, сложив все необходимое, он отбросил рюкзак в сторону и, усевшись на кровать, взглянул на свою "куклу".
- Когда ты проснешься, меня не будет. Не удивляйся. Но тебе лучше не знать, куда именно я направлюсь.
- Ты пойдешь в город? - Изумился подросток, невольно кивнув в сторону окна, где зеленым ореолом светился Мидгар.
- Придется.
Дарк с удовольствием грызла печенье, которое протягивал ей Руфус.
Повисла пауза, во время которой слышен был только хруст бисквитов.
- Мне нужен выход в сеть, чтоб добраться до базы данных лаборатории, - прервал тишину Руфус. - Мне просто необходимо все выяснить!
- Почему это нельзя сделать с твоего компьютера? - Удивился Сефирот. Он подошел к кровати, где сидел Руфус, и уселся рядом.
- Потому что мне отказано в доступе в сеть. Даже в локальную.
- К чему такая строгость?
- Политика безопасности изменилась после того, как обнаружили, что я нашел лазейку и общаюсь с внешним миром, - вздохнул Руфус и устало потер кулаками глаза. - Отец тогда, не задумываясь, приказал Вердо уволить начальника отдела личной безопасности. Теперь на его месте Тсенг.
- Расскажи, - полюбопытствовал Сефирот. Ему был интересен мир там, за пределами этих стен. Мидгар, который с этой высоты казался таким крохотным. И люди. Другие.
- Что рассказать?
- Ты общался.… Как это?
- Я даже не знаю, кто это был… В том-то и таится опасность, ты никогда не знаешь, кто там… на другом конце. Я не знал, а вдруг знал он? Да что там говорить, здесь любой телефонный звонок прослушивают и анализируют. Нет, не меня, а моего собеседника. Нет ли у него каких-либо негативных намерений. Целый отдел слушает мою болтовню, и при малейшем намеке на опасность все сразу же докладывается отцу.
- Ты доверяешь Тсенгу? - Сефирот пристально посмотрел на собеседника.
- И да, и нет. Хотя…- подросток пожал плечами. - У нас есть маленький секрет, который дает мне преимущество. Так что, скорее - да. Меня огорчает лишь одно: придется нарушить данное слово.
Последние слова были произнесены со вздохом сожаления.
- А с чего ты взял, что компьютеры лаборатории имеют выходы во внешнюю сеть?
- Из-за отдаленности научных центров друг от друга, - бойко ответил Руфус, доставая из ящика стола большой атлас Гайи и пролистывая его до нужной страницы. - В локальную они вряд ли объединены. Рив сказал, что профессора направили в Нибельхейм в помощь новому проекту, а значит, там есть база. А знаешь, где этот Нибельхейм находится?
- Где? - Поинтересовался Сефирот, заглядывая в открытую книгу.
- Вот тут! - Руфус указал пальцем точку на карте западного континента. Маленький городишко. Он вполне мог бы затеряться, но ярко-красная точка размером с булавочную головку указывала на его существование. Рядом стояла зеленая точка покрупней.
- По моим данным, там находится только мако-реактор, - Сефирот в подтверждение своих слов указал на зеленый значок. - И нет никакой лаборатории.
- НОВЫЙ ПРОЕКТ, - напомнил Руфус нетерпеливо. - Тебе ни о чем это не говорит? Не было базы? Значит, теперь есть!
- Ты этому веришь?
- Завтра все узнаем. А сейчас спать! - Подытожил подросток.
Ему не хотелось опять развивать дискуссию на тему "веришь - не веришь". Почему-то после этого разговора он и так испытывал странное чувство неловкости и стыда, словно бы от нечего делать замахнулся на Дарк или даже пнул ее.
Когда уже наступила ночь, и комнату окутала густая темно-зеленая тьма, Руфус все еще не мог сомкнуть глаз.
- Сеф, - позвал он шепотом, и, даже не получив ответа, почувствовал себя легче, - я был не прав. Вы - мои друзья…. Ты и Дарки.
Руфус вслушивался в тишину до тех пор, пока веки не стали слипаться. Он повернулся на бок, и, натянув одеяло до подбородка, моментально заснул.
Сефирот улыбнулся и тоже закрыл глаза.
"Пятнадцать лет я учил народ ненавидеть вас и вашу власть.
О, как давно мы собираем силы! Теперь пришел ваш последний час...."(c)
Днем в баре "Седьмое небо" всегда было немноголюдно. Те, кто работал, обычно собирались за кружкой крепкого пива под вечер, пока за ними не приходили возмущенные жены, увешанные детишками. Тогда, ворча, мужчины отрывались от теплой компании и шли домой отсыпаться. Лишь те, кто и не думал искать себе работу, сидели в "Седьмом небе" с утра до вечера, и только ближе к полуночи уходили в поисках ночлега; куда - Тифа не знала, да и не спрашивала. Но их было не много, и угощение "в долг" не слишком тяготило ее карман.
Седьмой сектор нижнего уровня считался самым захудалым и криминальным среди всех секторов Мидгара. Поэтому здесь была самая дешевая земля, а полиция старалась уклониться от патрулирования района. Чем и пользовались те, кому было все равно, где начинать свой бизнес, и те, кто скрывался от закона. Тифа не робела перед посетителями, да и денег у нее было не так много. Поэтому бар она открыла именно в седьмом секторе, назвав его очень возвышенно, как вызов верхним уровням - "Седьмое небо". Хотя, на самом деле, бар так и остался не более, чем забегаловкой, где собирались все бездельники округи.
Когда к полудню "Седьмое небо" заполнило не менее полусотни человек, и стульев стало не хватать, Тифа заволновалась. Среди незнакомцев она заметила Сида, который, со знанием дела, помогал гостям расположиться.
- Привет, - как бы невзначай бросила она, глядя на вечно небритого блондина снизу вверх. - Может, объяснишь, что происходит?
Сид так же невзначай подвинул ее рукой, пропуская какого-то бугая, который пришел с Барретом.
- Хэй, это мой бар!
Только тогда он обратил на нее внимание, выпустив струю дыма крепчайшего вонючего табака.
- История, детка! Тут вершится история!
Тифа ничего не поняла и решила найти кого-то более адекватного. У окна сидела Айрис, и именно к ней направилась хозяйка бара в надежде узнать, с чем связан такой наплыв посетителей. Но поговорить с подругой она не успела. Всеобщее внимание привлек вошедший в бар, интеллигентного вида, молодой человек в очках.
- Господа! - Окликнул он гудящую толпу. - …И дамы… - улыбнулся он тут же, сидящим у окна Айрис и Тифе.
Его спутники - девушка и юноша, с виду хулиган хулиганом, - остались стоять у дверей, в то время как молодой человек в очках двинулся в самую гущу посетителей бара. Сид и Баррет кинулись к нему навстречу с приветствиями. После минуты перешептываний незнакомец представился сам:
- Меня зовут Фухито...
- С верху….- проворчал кто-то из собравшихся. Но молодой человек не отреагировал на выпад и представил спутников:
- Это Сельфи и Шир, мои соратники. - Девушка и юноша, оставшиеся стоять у входа, кивнули в знак приветствия. - Я ученый. Да, я работал в Шин-ра, но теперь, когда я осознал, что наша планета в опасности - долой Шин-ра!!!
Тифа почувствовала, как Айрис сжала ее запястье.
Громкий гул одобрения прокатился по толпе. Оратор зажигательно говорил о разрушительном влиянии корпорации на Планету, о том, что всем пора объединить усилия и нанести чувствительный удар по врагу, дабы, наконец, Шин-ра почувствовала на себе силу народного гнева. Что, мол, под их началом уже сотни добровольцев, и ряды с каждым днем пополняют все новые сторонники. Люди начинают понимать, что пришла пора избавиться от мега-спрута корпорации Шин-ра.
Тифа заметила, что многие, скептически настроенные слушатели, к концу пламенной речи Фухито начали дружно кивать в знак согласия.
- Вот мои предложения, - подвел итог Фухито и пристально оглядел сборище слушателей.- Лучшего времени для нападения придумать нельзя.
Гомон одобрения был ему ответом. Сид, Баррет и другие в знак согласия пожимали Фухито руку; каждый пытался подойти поближе, чтобы записаться в повстанческое движение, которое эта троица возглавляла.
- Меня только смущает, что этот красавчик "с верху", - услышали девушки приглушенный, ворчливый голос рядом. Старый брюзга Хуан опустился на скамью неподалеку и смотрел на тех, кто пришел. - Наверняка, его выгнали из Шин-ра, вот он и кипит… Как бы чего не вышло…
Тифа фыркнула в его сторону.
- Он верно говорит. Не знаю, что там с этой… эколо… экологичной катастрофой, - она плюнула на трудно выговариваемое непонятное слово, - но нам пора у Шин-ра забрать свое!
Хуан сокрушенно покачал головой и больше ничего не произнес.
Видимо, вербовка подходила к концу, потому что до сих пор молчавший юноша в бандане, по имени Шир, крикнул, к всеобщему ликованию, на весь бар:
- Выпивка за наш счет!
На радостях все потянулись к барной стойке.
- Ну, вот это совсем другое дело! - Тифа по- хозяйски потерла руки.
ТВС