Кровь Сефирота

…Они не знают, что это за место - пустое, холодное, протянувшееся холмистой равниной под серым низким небом.

Сефирот прислоняется спиной к наклонному валуну и смеётся. Это нормальный человеческий смех, совсем не похожий на хохот безумца.

- Идиот, - выговаривает Страйф непослушными губами. - У тебя кровь хлещет, ты же сейчас сдохнешь…

Он осекается. Повязки рвать не из чего, давящую поперёк груди не сделаешь… И никаких следов человеческого жилья в обозримом дали…

Страйф не думает о том, где они, как сюда попали - прямо с места битвы, без оружия оба. Он озабочен тем, из чего сделать повязку - штаны не порвутся, безрукавка не годится, а на Сефироте и безрукавки нет… Да и не поможет здесь перевязка, что же делать-то, мать…

Вот именно. Мать, что б её…

Сефирот хватает Клауда за плечо, вырывая из раздумий. Сефирот улыбается, прислоняясь спиной к серой каменной плите на краю серого каменистого, безжизненного мира - полуголый, сильно, возможно - смертельно - раненный. Его волосы намокли от крови и прилипли к плечам и спине.

Он протягивает Клауду безоружные ладони - длиннопалые, сильные, с твёрдыми мозолями и узкими обломанными ногтями.

- Кровь действительно хлещет, - спокойно говорит он. - Знаешь, что это значит, Клауд? Это значит, что я всё ещё жив. Я жив.

Страйф не находит, что возразить, и молча смотрит на него.

- Пошли, - повелительно говорит Сефирот. - Посмотрим, что это за место.

Он отталкивается от камня, поворачивается и уходит.

Он всегда поворачивается и уходит. Во всех воспоминаниях. Во всех снах.

Клауд смотрит ему в спину - как много-много раз, наяву и во сне.

А потом, словно опомнившись, бегом догоняет, ловит за случайно незапачканную в крови серебристую прядь, словно боится, что генерал растает. Не натянув волосы, так, что Сефирот, кажется, и не заметил. Тут же выпускает и идёт на шаг позади. На случай, если Сефирот всё-таки свалится от кровопотери.

Но время идёт, и Сефирот не падает, и мили серого неровного камня и столь же серой земли ложатся под подошвы - ботинок и сапог. Тишину нарушает только звук шагов, редкое падение капель крови на землю, сухой шорох ветра и дыхание.

Клауд идёт, мечтая о глотке воды и глядя на голую спину Сефирота, между лопаток, где налипли бурые от крови волосы. Он думает, что волосы придётся срезать - почти нет шансов очистить это. Смутно видится образ генерала с остриженными чуть ниже плеч волосами, и отметается как бред.

Как же хочется пить…

- Устал? - не оборачиваясь, спрашивает Сефирот. Нормально спрашивает, так что Клауд, вместо того чтобы оскорбиться или пойти на принцип, честно отвечает, еле ворочая распухшим языком:

- Да.

- Можешь опереться на меня, - говорит Сефирот просто. - Думаю, скоро придём.

Какое-то время Клауд, сцепив зубы, удерживается, потом сдаётся и делает, как ему предложили. Для человека, у которого здоровенная дыра в груди, Сефирот удивительно бодро себя чувствует.

Впрочем, он не человек…

- Вот здесь, - уверенно говорит Сефирот, когда они с трудом взбираются на особо крутой холм.

Страйф смотрит вниз и видит город - незнакомый белый город, раскинувшийся в зелёных объятиях леса, с блестящими глазами озёр…

Клауд переводит взгляд на бледного в синеву Сефирота.

Сефирот устало, довольно улыбается серыми от кровопотери губами, глядя на город внизу.

…Кровь больше не идёт.