Визит

Я знал, что той информации, которую я слил Риву, для тебя будет недостаточно. И выслушав его задушевную речь, ты ринешься сюда, чтобы задать вопросы, которых стало еще больше.
Ты наивно полагаешь, что за этой дверью, доступ к которой я преградил тебе, найдешь ответы.

Ошибаешься, Руфус не скажет тебе ничего нового.

Он не будет нечестен с тобой, просто ему нечего тебе сказать.
Что тебе дадут эти знания? Даже нам в свое время все это было не остановить.
Я говорю «нам», потому что давно уже сросся с корпорацией, и ты прекрасно это знаешь. В тот злополучный день в Аджите, когда ты склонился надо мной и я, почувствовав теплое дыхание, попытался разлепить веки и услышал досадливое «Шин-ра». Одно слово поставило окончательное тавро на мне. Да, я Шин-ра до мозга костей. В моих венах течет Шин-ра, мое дыхание - Шин-ра…. Поэтому «мы». Все что ты хотел бы услышать, я мог бы сказать тебе сам, но ты уверовал, что там за дверью тебя ждет откровение.

Нет, он ничего не скажет.

Но ты то этого не знаешь, поэтому твой взгляд устремлен поверх моего плеча и, кажется, что для тебя я просто не существую.

Придется вернуть тебя в реальность.
В мои ладони ложится тяжелый Церберус. Оружие достойное восхищения. Амулеты с материей. Да. Их тоже надо сдать, для того чтоб получить доступ к тому, кого я надежно охраняю.
Ты добровольно поднимаешь руки, чтоб мои ладони прошлись вниз по твоему телу. Я на короткий миг взглянул в твои глаза, когда дошел до щиколоток. Мне показалось или ты на самом деле ответил мне взглядом?

Не могу понять этого иррационального чувства, в момент, когда меня охватывает волнение при виде тебя, или же когда касаюсь. Утешает лишь тот факт, что это исключение из правил и возможно, когда-нибудь сойдет на нет.

Вряд ли ты испытываешь тоже самое, или хотя бы догадываешься об этой аномалии, которая терзает меня уже год. С тех пор как мы встретились в Аджите.

Я живучий.
И невероятно удачливый.
Когда ты хмурил брови, осматривая раны, оставленные на моем теле малолетними ублюдками, я точно знал, что выживу. Когда проводил по коже холодными пальцами уцелевшей руки, я был уверен, что….

Видишь, сколько всего я бы хотел сказать тебе за то время, пока ты сдаешь мне оружие на хранение. Но молчу. С тех пор, как ты вошел сюда ни один из нас не произнес ни звука, но я будто веду с тобой страстный диалог.

Перед тем как закроется дверь - странный взгляд. Возможно, это приглашение продолжить разговор после.

Я не иду за тобой, а остаюсь в приемной. Мне совершенно не зачем знать, о чем там будет идти речь. Да и опасаться тебя нет смысла. Руфус все еще мастерски изображает человека, проходящего реабилитацию, но могу тебя уверить, это всего лишь видимость, и он себя в обиду не даст. Поэтому я спокоен.

Десять минут.
Я ставил «двадцать» на твое упрямство, но оказалось, что Руфус умудрился побить мою ставку и развеять в тебе надежду на достоверные сведения в рекордные сроки. Риву на то, чтоб понять это, понадобилось полчаса, но результат был тот же самый. Какие-то записи Скарлетт, обрывки отчета Хайдеггера - и расследование так и не сдвигается с места ни на йоту.
Ты проходишь мимо меня к столику, где свалено все твое оружие и методично собираешь его. Молча.
Ну, конечно, кто я, чтоб обсуждать со мной результаты встречи и те крупицы информации, что ты получил или уловил между стандартных фраз президента.

Но я знал, что ты придешь, что ты не упустишь возможность лично спросить о проекте "Цвет", глядя Руфусу в лицо.

На то и был расчет.
Я провожаю тебя до лифта, вхожу в него, встаю позади тебя, как и полагается сопровождающему на выход посетителя.

65 этаж.
Я притягиваю тебя за локоть к себе. Да, да… Церберус, у моего виска. Ты представить себе не можешь, как часто я ощущаю в этом месте холод вороненой стали. И это уже не пугает. Скорей наоборот. Через твою красную хламиду я чувствую все острые грани металлической руки, и мои побелевшие от напряжения пальцы не могут причинить тебе никакой боли, а жаль. Я хотел бы посмотреть, как ты отведешь взгляд.
63 этаж.
На пол валятся амулеты с материей, а ты, наконец, закрываешь глаза, когда мои губы касаются твоих. Сначала легко, потом все настойчивей.
Я чувствую, как сбивается твое дыхание, как возбуждение, передаваясь от меня, искрами разбегается по твоим венам. Гибкое тело, затянутое в кожу, выгибается мне навстречу, ты стремишься прижаться эрегированным членом к моему бедру.
Меня чертовски это заводит. И я улыбаюсь слыша, как тихие стоны срываются с твоих губ. С плеч на пол спадет красный плащ .
58 этаж.
Пряный запах кожи. Гладкой, теплой. А мне казалось…. Впрочем, это не важно. Мои губы скользят вниз по животу, и я опускаюсь перед тобой на колени. Ты уже рычишь, а я, пьянея от страсти, улыбаюсь.
51 этаж.
Мой язык скользит вдоль твоего члена, очерчивает головку, слизывает прозрачные капли выделяющейся жидкости. А ты уже не контролируешь себя, вонзаешь мне в одно плечо металлические острия пальцев, и я чувствую, как тебя раздирает изнутри Хаос, он просится наружу – еще более необузданный демон. Тот, кого я так жажду выпустить на волю.
Я захватываю твой член на всю глубину, и снова мои губы скользят вверх-вниз, пока металлическая рука не ложится мне на затылок. Нет, это еще не все.
40 этаж.
Мой член трется о ложбинку у тебя между ягодицами.
Я тесней прижимаюсь к тебе, сильней стискиваю пальцами твои бедра, оставляя на белой коже красные пятна.
Ты упираешься в стенку лифта руками, скользишь металлическими когтями по панелям.
35 этаж.
Хаос уже неподконтролен. Он вырывается наружу, словно огонь яркими всполохами. Мне самому кажется, что я выпустил наружу другого Тсенга, что скрыт внутри меня. Я хриплю, приближаясь к оргазму, шепчу что-то бессвязное, оставляю отпечатки своих зубов на твоем плече, вталкивая в тебя в это время свой член. Сбиваясь с ритма - то бешено, то медленно, ловя каждое мгновение наслаждения.
20 этаж.
Ты кончаешь первым. Горячая липкая струя выплескивается в мою ладонь. Я задыхаюсь. Почти теряю сознание от яркой вспышки оргазма.
15 этаж.
Лифт несется с бешеной скоростью. Я поправляю рубашку, разминаю изрядно покалеченное плечо, пиджак скроет глубокие царапины до вечера, когда я смогу обработать их, не привлекая внимание и не опасаясь ненужных вопросов излишне любопытных коллег.
Сложней скрыть порванную губу. Целовать демона нельзя безнаказанно.
Ты слизываешь со своих губ кровь. Пробуешь на вкус. Мне показалось или тебе этот вкус понравился? Хочешь еще?
Медленно двери разъезжаются в разные стороны, и ты делаешь шаг в просторный холл, где тебя уже поджидают, чтоб выпроводить за двери Корпорации.
Двери лифта медленно ползут навстречу друг другу, и я в последний момент вижу, как ты оборачиваешься, чтоб дать мне надежду.
Это повторится…