Турки мистера президента

* * *

Темно. Все-таки вечер уже.

Руфус зашарил ладонью по стене, где тускло горел выключатель, и щелкнул им.

Светлее не стало. Шинра с досадой пощелкал выключателем, и решил пробираться к окну, где был отдельный блок светильников.

Он поставил дипломат у стены и сделал несколько шагов вперед, пока вдруг не наткнулся на… Руфус наклонился и пощупал. Кровать?! Посреди гостиной?!

- Какого… м-мм! - чья-то ладонь уверенно зажала ему губы, и Руфус непроизвольно дернулся, чтобы вырваться, а потом врезать обидчику каблуком по колену, но тут знакомый голос негромко произнес куда-то в область за ухом.

- Господин президент.

Шинра перестал вырываться, негодующе приподняв брови.

Ценг?!

Какого дьявола здесь…

Ценг на мгновение убрал ладонь, но лишь затем, чтобы дернуть Руфуса за волосы, заставив запрокинуть голову, и втолкнуть между приоткрывшихся губ плотный шарик. Шинра дернулся, но на затылке уже сомкнулась и щелкнула застежка.

Кляп.

Как замечательно. Руфус коротко и зло зарычал, когда Ценг заломил ему руку и толкнул вперед, вынудив свалиться на кровать - Шинра едва успел подставить вторую руку.

Кто-то еще вынырнул из полумрака, перехватывая его лодыжки, стаскивая ботинки, чтобы закинуть ноги на простыни.

И еще одна пара рук - переворачивая на спину, придерживая ладонями поверх ключиц с отвращением дернувшего плечом Руфуса.

Глаза все еще не привыкли к темноте, но он узнал парфюм.

Рено.

А третий, должно быть, Руд.

Шинра глухо зарычал и в ярости рванулся, но кто-то - Руд, Ценг? - крепко держал его лодыжки.

И тут же над головой вспыхнул ослепительно яркий свет. Руфус зажмурился, дернув головой вправо, смаргивая невольную влагу с ресниц. На нем уже расстегивали рубашку, вытягивая ее из-под пояса брюк.

Президент окончательно перестал понимать, куда он попал и что, собственно, за дерьмо с ним происходит. Верить в то, что Турки бросили монетку и решились на изнасилование, мозг категорически отказывался. Даже не принимая во внимание их явно уважительное отношение к своему шефу, эти трое не могли не понимать, что Сефирот их просто нашинкует катаной на мелкую соломку.

- Начинайте.

Еще один знакомый голос.

Руфус застыл, перестав сопротивляться - немного привыкшие уже к свету глаза до рези всматривались в темноту за резко очерченным светильником кругом, но многое стало понятнее.

Значит, не нашинкует.

Ценг наклонился ниже, расстегивая пуговицы на манжетах, вылизывая попутно запястья и ладонь. На мгновение его глаза поймали взгляд Руфуса, и губы Турка успели обрисовать беззвучное "все хорошо".

Шинра вздрогнул от неожиданности и протестующе дернулся, когда Рено расстегнул и принялся стаскивать с него брюки вслед за рубашкой. Руфус закрыл глаза, не желая признаваться себе, что он дрожит не от холода, а от языка и зубов Руда, терзающих его шею. От осознания того, что он лежит на кровати в одном белье, распятый между тремя полностью одетыми Турками, а Сефирот наблюдает за ними…

Возбуждение томным горячим ядом растекалось по венам, опьяняя.

- М-мм! - Руфус резко выгнулся и едва не взвизгнул хрипло, вжимаясь бедрами в кровать, чтобы увернуться от настойчивых губ Рено, нетерпеливо прихватывающих его твердеющий член через ткань белья. Но Турк уже переместился ниже, толкнувшись языком под белье, лизнув яички, чтобы через мгновение отодвинуться и укусить Руфуса за внутреннюю сторону бедра, вырвав у президента болезненный звук.

В следующую секунду Шинра забыл про укус, забившись под дразнящими с двух сторон языками. Ни один, даже самый искусный любовник, не в состоянии одновременно вылизывать оба соска сразу, зато когда их двое…

Руфус издал надрывный звук, больше похожий на всхлип, чем на стон, и прогнул спину, подаваясь в ласкающие его губы, ладони. Его трогали, лизали и покусывали везде, где только можно, заставляя со сдавленными стонами метаться на простынях.

К тому моменту, как с него, наконец, стянули белье, Шинра успел слегка посадить связки. Щеки полыхнули жаром, когда Руфус понял, что он лежит обнаженный с возбужденно подрагивающей эрекцией под взглядами четырех полностью одетых людей.

Шинра не поверил своим глазам, когда Ценг приподнялся, отодвигая в сторону его колено, открывая. Рено опустился между ног своего президента, старательно и нетерпеливо облизывая губы.

Ох, нет. Они же не собираются…??

Руфус приглушенно застонал в кляп, поняв, наконец.

Еще как собираются.

Его повернули и раскрыли, чтобы Сефироту было хорошо видно, как Рено опускает голову, вылизывая болезненно напряженную эрекцию от яичек вверх по всей длине, обрисовывая языком каждую венку, пробираясь в каждую складочку. Шинра снова задрожал, пытаясь сдвинуть колени, но Ценг ему не позволил, ложась рядом и придерживая колено, пока губы старшего Турка скользили по виску и щеке, выдавая тихий успокаивающий шепот.

Как будто можно успокоиться, когда твой член внезапно накрывают и сжимают губы, пропуская глубже и глубже в горячий рот. Руфус хрипло рычал в плотный кляп, извиваясь в руках Ценга и Руда, чтобы толкнуться бедрами вперед, выиграть еще хоть немного удовольствия, пока Рено трахал его губами, поглаживая и сжимая ладонью чувствительные яички, водя пальцем вокруг сжатой звездочки. Но глаза Руфуса смотрели не на Турков - умоляющий и затуманенный наслаждением взгляд схлестнулся и держал взгляд пронзительных зеленых глаз.

Он так и кончил - неотрывно глядя в глаза Сефироту.

И… проснулся с колотящимся сердцем, сглатывая часто и даже не обращая внимание на ставшее влажным белье на бедрах.

Сефирот хладнокровно улыбался в темноте с фотографии на прикроватной тумбочке.