Крылья

В ночном небе над Аркадисом висела плотная пелена туч, изредка озарявшаяся изнутри величественными всполохами. Спустя десятки секунд раздавался запоздалый грохот, словно над городом пускали фейерверки.

Вэйна разбудила дробь первых капель по подоконнику и порыв ветра, ворвавшийся в открытое окно. Он сонно подумал, что надо бы встать закрыть створки, но от окна уже тянуло прохладным воздухом, а под одеялом было так хорошо и уютно... Он снова закрыл глаза и, поудобнее устроив руку, перекинутую через Габранта, собирался было снова уснуть, но тревожное чувство кольнуло почти незаметно, на краю сознания. Словно потянуло откуда-то легким запахом гари.

Ноа не спал. Дышал часто, но неглубоко и тихо, чтобы никого не разбудить. Вздрогнул, когда по обнаженному плечу немым вопросом скользнула ладонь Вэйна. Проверяя свою догадку, Солидор запустил руку под одеяло, нажал на теплую спину кончиками холодных пальцев. И, кажется, перестарался спросонья - Габрант сдавленно ахнул и болезненно задрожал.

- Что, уже начали без нас? - сонно поинтересовался Бальфир.

- Нет. Спи, - Вэйн откинул одеяло и встал с кровати, приложив все усилия, чтобы не потревожить спину Ноа. Закрыл окно, приглушив шум грозы, и принялся копаться на полках. При тусклом свете светильников, расположенных кругом под самым потолком, почти ничего не было видно, но вспышки молний озаряли комнату, и ему удалось найти нужную склянку.

- Повернись, - он вернулся к кровати, коснулся рукой бедра Ноа.

Тот покорно лег на живот, тихо зашипев сквозь зубы и беспомощно выругавшись. Вопреки совету Бальфир не только не вернулся к прерванному сну - он уже сидел, откинув одеяло. Не глядя на Вэйна, хмуро протянул руку в его сторону. Поколебавшись, Вэйн все же отдал ему склянку и присел на край кровати. Натянув на плечи край одеяла, он наблюдал, как Бальфир сжал коленями бедра Габранта, как наездник - бока непослушного чокобо, и вылил на ладонь почти полную горсть мази. Погрел немного и начал втирать в спину Ноа - тот со сдавленным проклятием уткнулся лицом в подушку. Он стискивал пальцами простыни и стонал, когда Бальфир безжалостно, но умело проходился по позвоночнику от копчика до самого затылка. От мази поднимались искры миста, повисая в воздухе и падая обратно, чтобы впитаться в кожу.

Все врачи как один разводили руками, делали умные лица, назначали массаж, иглоукалывания и обертывания, но рано или поздно сдавались перед диагнозом "фантомные боли". Какие они "фантомные" Вэйн видел собственными глазами - один из приступов застал Габранта на совещании, и он еще как-то дотерпел, пока прочие Магистры не покинули тронный зал, после чего в полуобморочном состоянии повалился на руки перепугавшемуся Башу.

Старшему из близнецов первому пришло в голову спросить совета у Фран. Той хватило взгляда, чтобы заявить - во всем виновата реакция организма на мист. Насчет того, как так вышло, у всех были свои догадки, но Баш с Бальфиром явно считали, что это последствия драки на Фаросе, где доктор Сид крепко приложил Габранта о несущую колонну.

Возможно, именно поэтому Бальфир с молчаливым упорством лечил каждый приступ, который случался в его присутствии, отодвигая в сторону даже Баша.

Впрочем, единственным, кого сам Ноа не подпускал к своей спине, был Вэйн. И Солидор догадывался о причинах, судя по виноватым взглядам Габранта при виде тонкого шрама, пересекавшего живот Вэйна сразу под ребрами. Сам император считал, что они давно квиты, но упрямый Ронсенберг, очевидно, думал иначе.

Бальфир между тем продолжал хмуриться - несмотря на все усилия Ноа продолжал шипеть от боли.

- Перерыв, - сказал наконец пират, отодвигаясь и встряхивая пальцы. - Что-то не поддается сегодня...

- Я могу выпить обезболивающее, и мы все снова ляжем спать, - виновато предложил Ноа из подушки.

- Не выдумывай, - сухо сказал Бальфир. - От зелья тебя будет шатать сутки, а ты нужен Вэйну на завтрашнем приеме, - он вдруг удивленно приподнял брови, перестал хмуриться и сдавленно заржал: - Нет, вы только полюбуйтесь.

Вэйн поднял взгляд и тоже улыбнулся. Баш отодвинулся от них на самый край кровати, натянув на голову одеяло и прижав его сверху подушкой, чтобы не мешали спать.

- Натюрморт называется "Далмаска объявляет независимость", - иронично заметил Бальфир и на правах младшего потребовал, чтобы Баш не смел спать, когда речь идет о судьбе Империи. Ронсенберг на правах старшего послал его лесом злым сонным голосом и придавил подушку сверху еще и рукой.

- Нечеловеческая благодарность за спасение здоровья родного брата! - возмутился пират, выдергивая из-под Ноа ближайшую подушку.

Вэйн дернулся подхватить падающую склянку, брызнувшую мазью на многострадальную спину Ноа, Габрант тоже дернулся, когда пальцы императора мазнули по его пояснице. Знакомое жжение пульсом пробежало по венам, заставив Вэйна согнуться со сдавленным возгласом боли, он панически вцепился пальцами в простыни. Но подступившая к горлу волна миста вдруг отступила, тяжелое жжение сменилось чувством легкости... и во все стороны брызнули черные перья, гаснущие в воздухе.

- ...го черта? - услышал Вэйн изумленный голос Баша перед тем как повалиться на локти под тяжестью двух огромных, но без сомнения настоящих крыльев.

Центр тяжести непривычно сместился, крылья не слушались, панически подергиваясь - и как ему удавалось управлять той горой железяк? Металлические крылья казались естественным продолжением тела, но в том была заслуга Венат. Сейчас ее не было, а сразу две новые части тела из плоти, крови и перьев контролировать мозг отказывался.

- У меня спина прошла, - вдруг сказал Ноа посреди всеобщего потрясенного молчания, переворачиваясь на бок и садясь.

- А у меня болит, - процедил Вэйн. - И еще чешется, проклятье! - он выгнул спину дугой и заурчал, когда Габрант дотянулся и принялся скрести кожу между крыльев короткими ногтями.

- Как это у тебя получилось? - Бальфир оправился от потрясения. Судя по всему, в нем очень не ко времени проснулась семейная исследовательская жилка.

- Откуда мне... ммм, да, и вот повыше немного... знать?

- Видимо, какая-то странная реакция на мист в мази, - Бальфир любовно приподнял кончик крыла за маховое перо. - А они настоящие? И перья тоже? - он выбрал перышко поменьше и покороче, любовно поглаживая... и вдруг резко дернул. Сдавленный звук боли, который вырвался у Неумирающего, был похож на скорее на взмявк разомлевшей кошки, которой неожиданно наступили на хвост. Ноа успел прижать Вэйна к постели, но пострадавшее крыло непроизвольно дернулось, отшвырнув Бальфира на пол. Солидор молча дернул плечом, скидывая руки Ноа, и повернул голову, чтобы прожечь пирата взглядом.

- Ну прости, - покаялся Бальфир, поднимаясь и потирая задницу. - Зато теперь мы знаем, что перья настоящие, - он гордо помахал своим трофеем.

- И нам надо срочно придумать, как от них избавиться, - оборвал его Баш. - К полудню прибывает делегация из Далмаски, и мы не можем предъявить им Вэйна Солидора, утыканного перьями.

Император представил себе лица послов при виде императора с неуправляемыми крылышками и со стоном уткнулся лицом в простыни.

- За такое короткое время мы вряд ли что-то придумаем. Разве что ампутировать это безобразие, - Бальфир подобрался ближе, рассматривая место, где крылья вырастали из спины. - Ума не приложу, как они тут держатся и к чему крепятся!

- Давайте обойдемся без нанесения тяжких телесных повреждений императору, - Ноа тоже придвинулся, несмело коснулся крыла, потом перебрался пальцами вниз, зарываясь пальцами в теплые мягкие перья с внутренней стороны. Вэйн довольно заурчал, опускаясь на простыни, и сложил руки под головой, прикрыв глаза.

- Не больно? - уточнил Баш, присоединяясь к брату, чтобы начать почесывать второе крыло с уверенностью человека, который с детства ездит на чокобо и точно знает, где и как нужно приласкать любимца.

- Ммм, нет, - Вэйн поймал Бальфира за лодыжку и мягко потянул к себе. - Но за перо я требую компенсации морального вреда.

- Я так и знал, - возвестил пират, закатывая глаза. - Никто не ценит стремления к знаниям.

Он изогнулся, подбираясь к животу Вэйна, который предусмотрительно привстал, поднимая бедра - и выгнулся с довольным вздохом, ощутив на своем члене сразу и язык, и пальцы. Вэйн притянул к себе Габранта, не столько целуя, сколько постанывая возбужденно в его губы, позволяя покусывать и вылизывать свои. Баш сзади приобнял императора за талию, помогая удерживать равновесие, чтобы не свалиться на занятого делом Бальфира, и между делом целуя Вэйна в шею. Горячий член старшего из близнецов недвусмысленно прижимался к ноге императора.

Втроем они действовали слишком умело, чтобы Вэйн мог продержаться долго, но Бальфир отстранился, как только почувствовал первые тягучие капли на языке. Он вывернулся, укладываясь под Вэйна на спину и раздвигая ноги с таким похотливым видом, что даже Баш застонал в плечо.

- Ну вы идете или как? - иронично поинтересовался пират, подхватывая себя под колени и приподнимая бедра. Вэйн только усмехнулся, отодвигаясь от Ноа, чтобы потереться членом между ног Бальфира и вдруг качнуться вперед, погружаясь в застонавшего пирата. Император не торопился, задавая ленивый темп и поглядывая, как оправившийся Бальфир деловито облизывает член Ноа, который встал на простыни на колени. Баш куда-то отошел, но быстро вернулся, вопросительно погладил распростертые крылья.

- Вэйн?

Император кивнул, не оборачиваясь, подвинулся чуть вперед, освобождая место и входя глубже в Бальфира - удачно, как оказалось, потому что теперь Ноа снова мог дотянуться до его губ. Но пират не дал им насладиться поцелуем, ревниво зарычал и шлепнул Габранта по бедру. Тот рассмеялся, снова отстраняясь, чтобы сжать в ладони член пирата. Вэйн вздохнул, опираясь на руки и прогибаясь в спине - Баш как всегда был внимателен и осторожен, игнорируя нетерпеливое порыкивание императора. Именно сегодня Вэйну хотелось быстро и жестко, а подлый Ронсенберг только целовал спину между крыльев и как будто нарочно медлил. За что и поплатился - стоило ему пристроиться между бедер императора, как тот дернулся назад, насаживаясь, а потом толкнулся вперед, безжалостно трахая Бальфира, отдаваясь Башу, целуя Габранта.

Вэйн не видел, как окутывают их всполохи миста, соскальзывающие с перьев, а только осознал в какой-то момент, что уже не различает где чьи ощущения, словно все четверо действительно стали единым целым. Дыхание перехватывало от возбуждения, восторга и ужаса одновременно, но испугаться никто не успел - оргазм накрыл их жаркой волной, растворяя в первозданных инстинктах. Вэйн не увидел, как исчезли крылья - просто центр тяжести опять изменился, и он, не удержавшись, повалился вперед, увлекая Баша за собой.

- С ума сойти, - сдавленно выдохнул Бальфир, устраиваясь между Вэйном и Башем. - Я понятия не имел, что практически это возможно...

- Что именно? - лениво спросил Ноа с другой стороны, водя пальцами по плечу императора. - Кончить вчетвером?

- А тебя это не удивляет? - возмутился пират, нахально вытираясь краем одеяла.

- Удивляет, - ответил за брата Баш. - Но не настолько, чтобы не отложить удивление до утра.

- И нет, Ффамран, - элегантно зевнув, добавил Вэйн. - Мы не будем делать этого в лаборатории, облепленные датчиками.

- Я этого и не предлагал, - с достоинством парировал Бальфир.

- Зато подумал, - Вэйн снова зевнул. - По крайней мере, я услышал.

- Бальфир, ты невозможен, - простонал Баш одновременно со смешком Габранта. - Нашел, о чем думать в такой момент...

- Я больше не буду, - покаялся пират, целуя его с таким лукавым видом, что было понятно - тема секса в лаборатории отложена, но не закрыта.

- В любом случае, - Ноа устроился щекой на груди Вэйна и посмотрел на брата, - мне определенно глянулся такой способ лечения.

- И от крыльев избавились, - император погладил его по волосам задумчиво. - Вариант с ампутацией нравился мне куда меньше.

- Да уж, это было бы не так приятно, - согласился Баш, потягиваясь. - Ну что, будем спать?

Остальные притихли, понимая, что вопрос в первую очередь относится к неугомонному пирату.

- Какие вы зануды, - проворчал тот и вдруг с хитрым видом вытащил из-под подушки забытую склянку с мазью. - А у меня, между прочим, поглядите, какая смазка есть!

Ответом ему был единодушный стон в три голоса:

- Бальфир!!!

Конец