Еще одна версия

Аркадис поразил Ноа с первого взгляда. После провинциального, почти военного в своей строгости Ландиса, столица империи оглушала звуками, красками, движением. Город жил, говорил, торговал и ругался на всех существующих языках, над головой сновали воздушные челноки и проплывали солидные купеческие корабли. Один раз всю улицу накрыла тень от имперского крейсера, патрулирующего Аркадис вблизи окраин.

К удивлению Ноа, вблизи императорского дворца царила все та же суета - сказывалась близость военного штаба, первые этажи которого оккупировали курсанты Академии. Ноа со смешанным чувством поглядывал на таких же, как он, подростков - имперская форма была предметом тайной зависти многих мальчишек. Но попасть в Академию удавалось далеко не многим, и даже протекция родителей могла значить не так много для подчиняющегося только императору совета Судей-Магистров, принимавших решение о судьбе каждого из кандидатов.

Небольшой парк вел к знаменитой стелле, и Ноа, выбравшись из повозки, в очередной раз был поражен - холл дворца практически не охранялся, его даже не попросили сдать меч. Они прошли совершенно свободно, встретив по пути только незнакомого Магистра в сопровождении трех солидно спорящих курсантов - очевидно, его учеников. Зато у подъемников и на лестницах стояли положенные стражники со щитами, украшенными гербом империи. Ноа с матерью поднялись на один из верхних этажей, где их уже ждал забавный человечек с круглым животиком, который сердечно приветствовал баронессу.

- Идемте, моя дорогая, - проворковал он, предложив даме руку, потом кинул взгляд на мальчика. - А вы, молодой человек, подождите здесь.

Ронсенберг подобрался, тревожно поглядел на мать - ему совсем не нравилась идея оставить ее одну в самом сердце враждебной империи.

- Ноа, - шепнула баронесса - ей трудно было разговаривать громко, но юноша опустил голову и отступил на шаг.

Чтобы занять себя чем-нибудь, он огляделся, рассматривая здоровенный герб дома Солидоров на дверях тронного зала. Когда-то две змеи казались юному Ронсенбергу даже красивыми, но он теперь он был знаком с их предательскими ядовитыми зубами и удушающими объятьями. Он отвел глаза и только решил, что подождет мать в парке, как из-за угла послышались сдавленные возгласы и топот ног.

Годы общения с братом не прошли даром - Ноа почти машинально развернулся, хватая одного беглеца за руку, а другого - за шкирку.

- Эй! - Ронсенберг как котенка встряхнул того, что постарше - в кадетской форме несмотря на возраст. - Разве это честно, нападать на такого... юного противника?

- Кто бы говорил! - прошипел юнец, пытаясь дотянуться до хитро улыбающегося карапуза лет шести или семи. - Пусть отдаст, что взял!

Младший сопляк показал язык, и это решило исход дела - старший рванулся, воротник выскользнул из рук опешившего Ноа, который машинально выпустил младшего. Умный мальчишка тут же спрятался за его спиной. Старший, тяжело дыша, сжимал кулаки, потом выпрямился и обнажил шпагу.

"Ну нихрена себе", - обалдело подумал Ронсенберг, краем глаза отмечая, что стража и ухом не повела.

- Не имею чести знать вашего имени, сударь, но сейчас вы укрываете государственного преступника, - холодно отчеканил мальчишка, нацелив шпагу в грудь Ноа. - Защищайтесь!

Ноа не стал отвечать - он просто прыгнул вперед, увернулся от взмаха шпаги и сжал пальцами тонкое запястье, вывернув противнику руку. Тот вскрикнул и выронил зазвеневшую на мраморе шпагу.

- Балда, - хмуро сказал Ноа, отвешивая неудавшемуся дуэлянту воспитательный подзатыльник, - Кто же нападает со шпагой на человека, вооруженного двумя тяжелыми мечами? - он взял мальчишку за плечи, выпрямляя, взял за левый локоть. - Стойка хорошая, но левая рука должна не болтаться, а помогать держать равновесие. Вот так, понятно? - он похлопал его по плечу, поднял шпагу и протянул рукоятью вперед, встав на одно колено, чтобы глаза оказались на одном уровне с собеседником.

- Благодарю, - серьезно сказал тот, принимая оружие и, помедлив возвращая его в ножны.

- А меня научишь? Я тоже хочу! - Ноа охнул, когда позабытый мелкий прыгнул ему сзади на шею, обхватив ногами ребра.

- Когда немного подрастешь, - пообещал он, усмехнувшись.

- Ффамран! - подоспевший мужчина - тот самый, что встречал баронессу с сыном и, видимо, отец - сдернул мальчишку со спины гостя. - Ну что вы не поделили на этот раз? - вопросил он у старшего. Тот пожал плечами, и мелкий Ффамран снова показал ему язык. Старший вдруг переменился в лице, глядя за спину Ноа - напряженно уронил голову и снова вскинул ее:

- Отец.

Ноа обернулся - к ним приближался человек, при виде которого сердце юного Ронсенберга ухнуло куда-то в пятки. За императором громыхали доспехами двое Судей-Магистров, следом семенила бледная мать.

- Ваше величество, позвольте мне...

- Не стоит, дорогой друг, - мягко остановил отца Ффамрана лорд Аркадии. - Я все видел.

Ноа мельком увидел испуганные глаза матери, и опустился на одно колено, склонив голову:

- Я приношу свои глубочайшие извинения, сир.

- За что же? - медленно спросил лорд Грамис, но в его голосе юному Ронсенбергу послышалось сдержанное весерье.

- За... - Ноа запнулся. - За то, что осмелился поднять руку на его высочество?

- О, но ведь вы тогда не знали, что это его высочество лорд Вэйн?

Ронсенберг вздрогнул и поднял голову, встретившись глазами с императором.

- Или не знали, но догадывались? - Грамис задумчиво сложил руки за спиной.

Ноа вздохнул про себя.

- Я бы поступил точно так же, сир, - твердо сказал он и сжал зубы, ожидая наказания.

Которого не последовало.

- Что скажете, господа, - Грамис, слегка улыбаясь, обратился к Магистрам, дождался кивка от обоих и добавил. - Хорошо. Идемте, баронесса Габрант, я обещал показать вам дворец.

Ноа кольнула смутная ревность, но он не успел обдумать зародившуюся мысль, когда один из Магистров повернулся к нему и спросил из-под шлема:

- Вы готовы сейчас пройти экзамен?

Ронсенберг усилием воли подавил зародившуюся внутри панику. Он потомок сразу двух дворянских родов, и он не ударит в грязь лицом.

- Я буду следить за вашими успехами, сэр Габрант, - серьезно сказал Вэйн.

Ноа встретился с ним глазами.

Если ему не показалось, то это прозвучало не то как предостережение, не то как откровенная угроза.

- Я всегда к вашим услугам, мой лорд, - он приложил руку к груди, поклонился и поспешил за Магистром.

У богов странное чувство юмора. Ноа был уверен, что если пройдет экзамен - жизнь при дворе не будет легкой. Но хотя бы она не будет скучной.

Конец