Дикая охота

Ноа фон Ронсенберг раньше и подумать не мог, что днем в лесу может быть так отвратительно жарко.
Видимо, виной были болота по соседству от дороги да слишком долгие, выматывающие поиски неизвестно чего.
- Это все бесполезно, - в очередной раз, невыносимо капризно, заметил сэр Гис, поводя плечами. - С таким же успехом мы можем забраться в самую чащу в поисках ведьминых кругов или сесть засадой за каким-нибудь блюдцем с молоком.
- Не "ведьминых кругов", а "кругов фей", - с ленцой в голосе поправил сэр Зект.
- Какая разница? - вскинулся Гис, и его лошадь норовисто всхрапнула. - Это все бабушкины сказки и пустая трата времени.
- Надо было раньше об этом говорить, - зло зыркнул в его сторону сэр Берган. - Когда вызывали на поиски добровольцев.
Разговор, как всегда, на этом и закончился. Берган был прав - они сами вызвались искать принца Вэйна, которого похитила Дикая Охота. И если сэр Гис, на самом деле, в фей и эльфов, особенно в тех, которые на призрачных конях охотятся на людей лунными ночами, совершенно не верил и отправился с остальными исключительно, чтобы выслужится, то это - целиком и полностью его проблема.

Сам Ноа в эльфов и фей верил. Еще бы - он сам, еще ребенком, видел, как в круге фей пропал его брат-близнец. Вот только его уверенность разделял, похоже, один сэр Берган. Да и тому светлые идеи в голову почему-то не приходили.
Так, в довольно гнетущей тишине они и ехали. Пока не поравнялись с каким-то, на первый взгляд, совсем мальчишкой, который вел на поводу песочного цвета жеребца и напевал что-то то ли себе под нос, то ли сидящему в корзинке, привязанной к седлу, черному кролику.
- День добрый, благородные господа, - юноша, курносый и смешливый, отвесил им поклон. - Не желаете ли приобрести чудное средство, которое защитит ваших лошадок от пота и насекомых?
- Нет, спасибо, - как-то случайно Ноа оказался к бродячему торговцу ближе всех. И уж лучше разговорить незнакомца, чем через несколько минут снова внимать нытью Гиса. - А сам ты почему не верхом, чудное средство не слишком помогает?
Чужой жеребец покосился на рыцарей и тряхнул головой. Как показалось Ноа - с осуждением.
- Отчего же, добрый господин, - парень прищурился, глядя на рыцарей снизу вверх. - Просто берегу его. Вдруг случится чего и придется до ближайшей деревеньки во весь опор гнать, лишь бы под луной на дороге не оказаться. Хорошая будет нынче ночка, да не для людей.
И он снова начал что-то напевать, делая вид, что не замечает, как на него уставились теперь уже все четверо. Ноа показалось, что в горле застрял комок.
- Почему же? - с трудом выдавил он из себя.
- Сегодня по дорогам поскачет Дикая Охота, - так же легкомысленно сообщил парень. - Все признаки налицо, как есть, вам говорю. Вороны кричат о своем новом короле. Да и вообще.
Черный кролик закопошился в лукошке, и парень отвлекся на то, чтобы дать ему морковку, поэтому, что за "и вообще", рыцари не узнали. Но все равно многозначительно переглянулись.
- Ну, а если кто-то захочет увидеть Дикую Охоту? - Берган изобразил безразличие крайне не умело, но парень все равно не успел ответить - в разговор влез Гис.
- Мы все равно не боимся этих тварей, создатель охраняет нас с благословения церкви.
- Ну, если не боитесь, то можно прямо на дорожке посидеть, - фыркнул их собеседник. - Я бы даже посмотрел, как хорошо крестное знамение от волков-то помогает. От Охоты-то вам можно и под кустом рябины схорониться, благо не любит дивный народ железо-то каленое, да только слово злое на тебе, добрый рыцарь, как мишень теперь висит, не простят тебя дети луны, точно вам говорю.
От этих слов Гис как-то сник. Что-то в чужих словах, в том, как парень кивал сам себе, даже в том, как тень от листьев падала на жеребца, идущего рядом, заставляло не просто верить в Дикую Охоту, но даже слышать отголоски охотничьих рогов.
Ноа сам не заметил, как судорожно сжал поводья.
- Мне все равно нужно их увидеть, - твердо сказал он, глядя только на лукавого юношу. Что нужно делать, как, он узнал у одной ведьмы, еще когда искал брата. Но тогда старуха, уже рассказав все, сумела отговорить молодого оруженосца. Теперь все было иначе, ему было ради чего рисковать не только жизнью, но и душой. - Поговорить с тем, кто поедет впереди всех.
- О как, - парень легко вскочил на своего жеребца и уставился рыцарю прямо в глаза. - Что же это за нужда такая, чтоб мне тебя, добрый господин, на смерть верную-то направлять? Или думаешь глазами красивыми охотниц соблазнить да жизнь человеческую на вечный сон сменить?
- Они достаточно у меня отобрали, - тихо ответил Ноа, не отводя взгляда. - Я..
- Да что ты слушаешь этого проходимца, - Гис, наконец, пришел в себя и теперь смотрел на парня, как на клопа. - Заманит тебя в какой-нибудь овраг да прикончит с кучей подельников. Только время зря теряем.
Он пришпорил коня, вырываясь вперед.
- В любом случае не желаю ночевать под открытым небом, если где-то рядом есть хоть какая-то деревушка. А вы поступайте, как хотите.
Зект какое-то время смотрел на удаляющуюся спину, а потом, с усмешкой, заметил:
- Кто тут прав - только время рассудит, но если вы и вправду собрались ловить фей посреди ночи, то трое нас будет, триста или ты один - разницы никакой. А вот насчет овражка... звать-то тебя как, советчик?
- Билл, - парень улыбнулся. - В округе все знают Билла-травника, добрый господин, как есть говорю. Да и правда ваша, столько железа на дороге, а если Дикая Охота свернуть решит? Дивный народ числом не возьмешь.
- А я бы и никак не брал, - согласно кивнул Зект. - Смотри у меня только, королевским рыцарям лгать ничуть не безопаснее, чем перед Дикой Охотой плясать. Буду вас завтра в деревне ждать. Храни вас Пресвятая Дева.
С этими словами, сэр Зект отправился догонять Гиса.
- Травник Билл, - медленно повторил Берган и потер шрам под глазом.
Парень широко улыбнулся в ответ.
- Тут, кстати, есть не овражек, а полянка, где можно пока скоротать время до вечера. Я-то с вами, бедовыми, под чужие копыта бросаться не буду, но и место нужное покажу, благо рябины по соседству от души растет.

Остаток дня прошел, словно никуда не торопясь. Билл-травник, в самом деле, привел их на симпатичную поляну, соорудил небольшой костерок и, отпустив кролика пастись на травку, сам стал плести какие-то амулеты из травы, напевая себе под нос очередную песенку.
Берган, с каждой минутой почему-то становившейся все мрачнее и мрачнее, молча теребил рукоять меча, а Ноа, хоть и не находил себе места, старался выглядеть спокойно и безразлично.
Он точно знал, что должен сделать, но уверенности это не добавляло. Легко было сказать: "Встань перед Дикой Охотой, обратись к предводителю дивного народа да докажи, что достоин вести с ними речи", а на деле... Что делать, если только в песнях менестрелей лучшее оружие против эльфов не каленое железо, а тоскующее сердце? Вместе с этим на него тут же, как вороны, налетели другие вопросы, но Ноа заставил себя об этом не думать.
Тем более, что в очередной раз оказавшийся рядом Берган буркнул, наконец, сквозь зубы:
- Это нелюдь.
- Что? - Ноа удивленно посмотрел на парня. Моргнул пару раз. В сумерках его черты действительно казались острее, четче, а глаза его коня - подозрительно умными, но рыцарь был готов списать это на странное настроение, которое донимало его весь день. К тому же, в тенях от листьев и веток можно было разглядеть что угодно - хоть целое войско древесного народа.

Вот только в голосе Бергана звучала непоколебимая уверенность.
- Нелюдь, - повторил он, стягивая с руки кольчужную перчатку. – Наглая причем.
После чего он швырнул ее прямиком в голову «Билла-травника». Наверняка, попади она в ухо какому-нибудь деревенскому пареньку, тому бы не поздоровилось, но парень только змеей изогнулся, и перчатка улетела куда-то в траву.
- Вот не стыдно? – поинтересовался парень, вставая с поистине нечеловеческой грацией. Теперь уже не только черты его заострились, но и уши, кажется, стали длиннее, волосы – светлее, а в движениях появилось что-то птичье. – Между прочим, умников никто не любит. Бросить бы вас тут, вовек бы не выбрались.
- Прости…те, - Ноа как мог успокаивающе похлопал Бергана по руке. – Мой друг просто хотел точно знать, с кем мы имеем дело. Если вы не передумали помогать нам.
- Не передумал, - фэйри потрепал своего жеребца по холке. – Меня до вас очень вежливо попросили помочь. И, если это так важно, можете звать меня Бальфир. Только учтите, Охоту я вам покажу, но помогать не стану. Не поймут, дружочки, а у нас с этим строго. Если попадешься.
- Все равно - спасибо.
Ноа прикусил губу, и даже Берган согласно кивнул, прежде чем пошел искать в траве перчатку. По крайней мере, если уж кто-то из дивного народа согласился им помочь, значит, они точно встретят сегодня Дикую Охоту.
Вот только с чего бы этому Бальфиру помогать им. Кто попросил?
Песочного цвета жеребец тряхнул головой и взглянул Ноа в глаза. В умных, темных глазах рыцарь увидел, в быстро сгущающейся темноте, ответ на свой вопрос.
- Баш? – только и успел прошептать он.

Но тут облака разошлись, и выглянула полная луна.
Теперь, в серебристом, неверном свете, Бальфир совсем не походил на деревенского травника. Одежда его, украшенная замысловатой вышивкой, играла драгоценными камнями и перьями диковинных птиц, под руку он держал ослепительно красивую девушку с кожей цвета коры старого дуба, в темных одеяниях, которая только презрительно шевелила длинными, черными кроличьими ушами и больше никак не показывала, что замечает людей рядом.
Фэйри, теперь сомнений в этом не осталось бы даже у Гиса, подошли к коню, который тоже изменился. Теперь, вместо одного жеребца стояло двое, один – как молоко белый, а второй - гнедой. И на нем сидел близнец Ноа.
Баш заправил за ухо волосы, виновато улыбаясь брату, пока Бальфир садился на белого коня и помогал устроиться девушке-кролику. С серебром в волосах, в странной цветастой кожаной одежде, он сам казался фэйри, и не нужно было ничего спрашивать, чтобы понять – его поздно пытаться забрать обратно к людям.
А Ноа и не пытался ничего спрашивать.
Бальфир пришпорил коня.
- За мной, - велел он и деревья, повинуясь, расступились перед всадниками.
Рыцари так и не поняли, вернулись ли они на ту же дорогу или специально для них в лесу появилась, чтобы потом исчезнуть, новая тропа. Им было не до того, потому что в небе, на фоне луны, появилась Дикая Охота.
Лошади, огромные птицы и звери, названий которых рыцари не знали, несли на себе всадников, мужчин и женщин, под звуки горна и громкую музыку. Даже издалека было понятно, что процессия, несшаяся по небу, была величественна и прекрасна, как выбравшийся на охоту хищник, хозяин леса.
- Чествуют нового Короля-Ворона, - зачем-то пояснил Бальфир, задирая голову. – Давно мы его ждали. И они обязательно проедут тут, так что – удачи!
- Удачи, - эхом повторил Баш, глядя только на брата.
А потом фэйри пришпорил коня, который, грациозно встав на дыбы, помчался не по дороге, а в небо, пусть и не в сторону Дикой Охоты, и Баш, на вороном, поскакал следом, ни разу не обернувшись.
Ноа проводил их взглядом, но летящая по небу процессия все равно привлекала взгляд. Фэйри стремительно приближались к ним, и у рыцарей все меньше времени оставалось на то, чтобы представить себе каким будет Король-Ворон. Пугающим? Великолепным?
Король-Ворон управлял колесницей, что мчалась впереди процессии. Кони цвета вороного крыла гордо вскидывали головы, а в их гривах путались звезды. Поводья держал молодой человек в черном одеянии, расшитом серебряной нитью и драгоценными камнями, за спиной его развевались черные крылья, в волосах его путались такие же черные перья, ветки и листья, голову венчала корона из белого золота, украшенная самой яркой звездой.
И глядя на то, как колесница останавливается перед ними, Ноа понял, с мучительной болью, что никакие слова не вернут ему человека, ради которого он искал Дикую Охоту.
Потому что дивный народ никогда не отдаст своего Короля.
Рядом Берган уже спешился и опустился на одно колено.
Вэйн Солидор, Король-Ворон, оказался на несколько лет старше, чем помнил Ноа.
Уже не мальчик, чью руку он сжимал при свете звезд, а мужчина, уверенный и властный. Рыцарь смотрел на него и понимал, что если сейчас развернет коня и поскачет прочь - лес отпустит его, Дикая Охота останется страшным сном, не больше, потому что ее предводитель узнал его. Но уйти он не мог.
Спешился, преклонил колени и опустил голову.
Король Ворон улыбнулся и протянул к ним руку.

Сэр Зект дождался полудня и только после этого пошел искать по деревне, не знает ли кто Билла-травника.
Как назло ни о каком Билле никто не слышал, как и о жеребцах цвета песка и даже черных кроликах. Берган и Ронсенберг все не появлялись, и скоро Зект уже расспрашивал всех, не видел ли кто двух рыцарей в таких же доспехах. Но и тут все дружно мотали головой. Какие рыцари в эдакой глуши-то?
По крайней мере, пока на глаза Бергану и Гису не попался лохматый мальчишка, который трескал сушеную рябину из тряпочки, морщился и, иногда, скармливал ягоды скачущему рядом черному ворону.
- А я видел утром рыцарей, - сообщил он, почесав голову с такой яростью, что на землю упала пара запутавшихся в волосах веточек. - В лесу. Дадите монетку, покажу.
- Ах ты, маленький наглец! - Гис хотел схватить мальчишку, но тот ловко отскочил и показал рыцарю язык.
Зект только пожал плечами и, не глядя, кинул пацану мелкую монету.
- Показывай, хитрец, только без обмана.
Мальчишка кивнул и, поманив мужчин за собой, деловито побежал к лесу, сверкая голыми пятками и не забывая про рябину.
Долго идти не пришлось, в очередной раз свернув, все трое оказались на небольшой полянке, где, в самом деле, нашлись пропавшие рыцари.
Точнее два растерзанных тела в знакомых доспехах.
- Пресвятая Богородица! - Гис опустился на колени рядом с одним из тел, изучая оставленные раны. - Что за тварь с ними такое сотворила?
Зект тоже подошел ближе, не веря своим глазам. Казалось, над трупами потрудилась целая стая разных зверей, он мог бы поклясться, что кроме волков там пировали и вороны.
- Дикая Охота такая и бывает, - сообщил мальчишка. Но когда Зект резко оглянулся в ту сторону, где только что стоял ребенок, там уже никого не было. Разве что пара красных ягод в траве, да воронье перо.

Король-Ворон шел по своему лесу, в одеянии из магии и сказки, все дальше от людей и их мира, к своему дворцу, а следом за ним летели два ворона.
Один из них, поравнявшись с идущим, превратился в рыцаря - в вороненом доспехе, с развевающимся за спиной черным плащом.
- Это было необходимо, мой король? - спросил Ноа, снимая шлем.
- Ни к чему им вас искать, и про меня пусть забудут, - Вэйн убрал за ухо прядь волос. - Нам все равно не вернуться к людям. И незачем.
- Незачем, - эхом откликнулся Ноа. Всего, что ему было нужно, можно было коснуться, только протянув руку.

Конец