Последний штрих

- Это никуда не годится, - Вэйн мерил комнату шагами, время от времени поглядывая на безмолвно застывшего в углу Габранта. - Обрати внимание на походку, ты же не в доспехе Судьи. Все должно быть предельно убедительно. Еще раз.

И они попробовали еще раз. И еще.

Ноа уже начало казаться, что он всю жизнь занимается только этим - играет роль своего брата. Правда, он сильно сомневался, что кто-то из невольных зрителей в Нальбине будет обладать взыскательным вкусом Вэйна Солидора. В захваченной крепости вообще никому не будет дела до мелких деталей. Главное, чтобы его узнали и запомнили - а этого вполне можно добиться только внешним сходством. И, тем не менее, он продолжал повторять заученные слова, пытаясь догадаться, как отреагировал бы Баш на те или иные действия. То, что он не видел брата уже много лет, да и не горел желанием увидеть, отнюдь не помогало сосредоточиться. Но когда он уже был готов сдаться, принц хлопнул в ладоши и сказал:

- Отлично. С этим закончили. Нужно пригласить сюда начальника стражи - увы, чтобы вовремя нейтрализовать твоего брата, придется посвятить его в наш план. Я подозреваю, что у кого-то в Рабанастре возникло искушение сорвать переговоры.

Ноа очень живо представил себе картину, - два Баша фон Ронсенбурга перед изумленной публикой, - и поспешил согласиться. Вполне вероятно, что его брат окажется в крепости в то же время, и тогда кому-то - например, гвардейцам, - придется действовать очень быстро. Вэйн задумчиво потер подбородок. Габрант знал, что это означает: принц педантично просчитывал все возможные варианты развития событий. Судье Магистру оставалось только молча ждать, какой еще изъян обнаружится в плане. Если там, конечно, вообще остались изъяны.

Наконец тишину прервал щелчок пальцами, и Ноа вздрогнул от неожиданности. Вэйн недовольно хмурился.

- Предположим, рыцари Далмаски действительно проникнут в Нальбину. И если что-то пойдет не так, нужно дать понять нашим солдатам, кто из вас кто. Начальника стражи придется не только посвятить в нашу тайну, но и еще предоставить ему возможность различить вас с братом на случай непредвиденных осложнений.

Габрант пожал плечами:

- Какой-нибудь пароль? Он всегда может задать вопрос, ответ на который знаю только я.

- А если ему придется выяснять, кто ты в присутствии противника? - язвительно поинтересовался принц. Ноа почему-то подумалось, что у Вэйна тоже перед глазами стоит картинка с двумя совершенно одинаковыми лицами. - Нужен такой способ, чтобы человек посвященный сразу все понял, а остальные ничего не заметили. Например...

Еще один круг по комнате на сей раз закончился у письменного стола. Вэйн рассеянно начеркал пару строк на листе бумаги, потом в два шага оказался совсем рядом с Габрантом, настолько близко, что тот чувствовал тепло его дыхания.

- Например, родинка! - триумфально заявил принц и осторожно прикоснулся пером к щеке Ноа. Острый кончик царапнул кожу, и Судья Магистр машинально потянулся потереть скулу там, где Вэйн нарисовал ему родинку, но руку перехватили пальцы в белых перчатках.

- Теперь идеально. Только смотри не размажь, пока не высохло, - интересно, ему кажется или в голосе принца действительно слышится смех?

- А если кто-нибудь из подчиненных фон Ронсенбурга имеет привычку тщательно рассматривать лицо своего командира?

- Ну, всегда можно сказать, что это капля крови невинно убиенного короля, - вот теперь Вэйн смеялся уже вслух и почему-то не торопился отпускать его. Ноа, впрочем, и не сопротивлялся, и только одна неприятная мысль настойчиво стучалась в голове, не давая насладиться минутной близостью.

- А что, если... - голос внезапно подвел его, и Габрант был вынужден начать заново, - что, если кому-то уже приходила в голову подобная мысль? Если я - капитан Баш фон Ронсенбург, шпионящий на Далмаску?

Он готов был прикусить язык, но, к его изумлению, принц только рассмеялся еще громче:

- Ну, во-первых, никому в голову не могла прийти такая мысль, а во-вторых, ммм...

Поцелуй вышел долгий и невероятно нежный, совсем не похожий на их обычные торопливые объятия в темных закоулках императорского дворца. И в сознании Габранта промелькнула мысль, что если с авантюрой в Нальбине что-нибудь сорвется, и его достанет меч какого-нибудь бравого рыцаря из отряда братца, то после такого умирать, вообще говоря, не страшно.

Наконец им просто перестало хватать воздуха, и Вэйн отпустил его, отступил на шаг назад и, как ни в чем ни бывало, закончил:

- А во-вторых, я всегда смогу отличить тебя от кого бы то ни было.